В городе с мозаичными мостовыми и черепичными крышами, каждую весну с крыш падают девочки. И летают на зонтиках над городом. Не просто так, а от счастья.
А еще каждую весну в гроде появляются странные люди. То ли сказочники, то ли фокусники, то ли случайные прохожие.
И они бегают по городу, ловят девочек с зонтиками.
И привязывают их веревочками к балконам, как воздушные шарики.
А потом громко-громко, так, чтобы слышали все девочки, рассказывают страшные вещи. Иногда правду, иногда истину, иногда "как бывает, а как нет".
И девочки сдуваются, опускаются на землю. Становятся тетями-мамами-бабушками. И больше никогда-никогда не летают.
А одной девочке стало жалко этих странных людей. И она рассказала им о рупорах и громкоговорителях. А потом книги-радио-телевидение. И понеслось...
Вот с тех пор девочки и не летают.
А еще каждую весну в гроде появляются странные люди. То ли сказочники, то ли фокусники, то ли случайные прохожие.
И они бегают по городу, ловят девочек с зонтиками.
И привязывают их веревочками к балконам, как воздушные шарики.
А потом громко-громко, так, чтобы слышали все девочки, рассказывают страшные вещи. Иногда правду, иногда истину, иногда "как бывает, а как нет".
И девочки сдуваются, опускаются на землю. Становятся тетями-мамами-бабушками. И больше никогда-никогда не летают.
А одной девочке стало жалко этих странных людей. И она рассказала им о рупорах и громкоговорителях. А потом книги-радио-телевидение. И понеслось...
Вот с тех пор девочки и не летают.
